Американский Научный Журнал СИМВОЛЫ ЭРОСА В ГАУДИЯ-ВАЙШНАВИЗМЕ: ШМЕЛЬ

36 American Scientific Journal № ( 33 ) / 20 20
танцующего сатира. Толкователь снов Аристандр,
находившийся пр и войске, объяснил смысл этого
образа, разложив слово сатир на σά Τύρος ‘твой
Тир’, и тем самым пообещал Александру победу
над городом. Воодушевленный Александр
продолжил осаду и в итоге действительно взял Тир
[Фрейд 1989: 150].
Сны не снились. А вот когд а ключи падают из
рук – это к неприятности. Сто процентов! Вот
связка ключей упадет из рук – все, хоть не выходи
из дома. Заметила не очень давно, может, пару лет
назад*.
+++++++++++++++++++++++++++++++++++
++++++++
1. Синхронистичность с точки зрения
распределения во времени . В этом плане
определяются две разновидности
синхронистичных событий.
А) События в значительной мере
одновременные. Темпоральный интервал между
ними либо вообще отсутствует, либо субъективно
оценивается как незначительный, л ибо объективно
весьма невелик. К данному типу
синхронистических совпадений относятся, в
частности, феномены, определяемые как телепатия
или ясновидение; здесь же рассматриваются
провидения – вербально сформулированные знания
о событиях, реально одновременн ых с актом речи,
но пространственно отдаленные от говорящего и
недоступных его непосредственному восприятию
[см. Берестнев 2011]. Реальность
синхронистического совпадения такого рода
узнается лишь со временем в объективной сфере.
Ср.:
Был год, когда из -за жаркого и безводного лета
в Московской области горели леса и торфяники.
Старица Ольга Московская (в миру Мария
Ивановна Ложкина, 1871 -1973) сказала в один из
дней этого лета: «Все солдатики упали в торф и
сгорели. Помолимся за них!» Через несколько дней
появилось сообщение, что солдаты, тушившие
лесные пожары, сгорели в торфянике... [Девятова
2009: 42].
О Серафиме Саровском рассказывают такую
историю. Некая женщина, еще совсем маленькой
девочкой, отправилась с матерью к преподобному
Серафиму в пустынь за благословением. По дороге
им встретился нищий, которому девочка подала
милостыню – серебряную монету в пятьдесят
копеек. Когда же они пришли к отцу Серафиму, он
подозвал девочку к себе и, благословив, ласково
сказал: «Вот это хорошо, что полтинничек -то
под ала бедному…» [см.: Мальцева 2009: 365].

УДК 81; 294.512.14

СИМВОЛЫ ЭРОСА В ГАУД ИЯ -ВАЙШНАВИЗМЕ: ШМЕЛЬ

Федина Екатерина А.

SYMBOLS OF EROS IN T HE GAUDIYA -VAISHNAVI SM: BUMBLEBEE

Аннотация . В работе предпринята попытка выявления символической семантики образа шмеля,
описанного в фундаментальном вайшнавском тексте «Шримад Бхагаватам». Новизна работы определяется
тем, что у шмеля, понимаемого символически, впервые выявляется эротическая семантика; новым
является также то, что шмель рассматривается в рамках сложного символического комплекса «шмель
берет нектар у цветов». Реализация предлагаемого подхода в отношении кришнаитского мифа позволяет
вывести на уровень эксплицитных содержаний заложенные в нем имплицитные идеи и тем самым пер ейти
от мифа уже к философии Кришны. Важный элемент этой философии – признание эротического принципа
как важнейшего в мироздании.
Ключевые слова : вайшнавизм, Кришна, Радха, символ, шмель, миф, философия, мужское и женское,
принцип имплицитности, семиотика

1. Введение. Кришна и эрос
В настоящее время наука и научное мышление
демонстрируют неоспоримые успехи в
теоретическом и практическом освоении мира. Эти
успехи проявляются в самых разных областях –
астрономии, физике, химии, генетике, медицине.
Например, Нобелевские премии по медици не в
2019 г. были присуждены Уильяму Кэлину, Питеру
Рэтклиффу и Греггу Семенза за раскрытие
молекулярного механизма приспособления клеток
к уровню кислорода, что открывает новые
возможности лечения рака. Нобелевскую премию
по химии получили Джон Гуденаф из Техасского
университета в Остине, Стэнли Уиттингэм из
Университета Бингемтона и Акира Йошино из
Университета Мейхо — за разработку и развитие
литий -ионных батарей, обладающих значительно
большей по сравнению с обычными батареями
энергоемкостью.
Вместе с тем в обществе наблюдается
парадоксальное оживление интереса к религии и
особенно к ее экзотическим формам. Атеисты
становятся верующими либо начинают активно
интересоваться религиозной теорией (порой не
входя в тонкости того или иного культа). Новый
смысл обрел принцип « Ex Oriente Lux » - «Свет – с
Востока» - взгляды европейцев в их духовном
поиске обратились на Восток. И в числе
экзотических религиозных форм, вошедших в
европейскую культуру, обнаружились

American Scientific Journal № ( 33) / 20 20 37

неоязычество, йога, дзен -буддизм, даосизм,
суфизм 5.
Особое место в этом ряду занимает индуизм.
Согласно имеющимся данным 15,0 % всех жителей
планеты – индуисты. В количественном измерении
это примерно 1 033 080 000 человек. В рамках
индуизма выделяются вишнуизм (или вайшнавизм)
– традиция поклонения богу В ишну, одному из
верховных богов индуистского пантеона. По
некоторым оценкам, вайшнавизм – наиболее
многочисленное направление в рамках индуизма. В
2000 году 68 % всех индуистов были вайшнавами.
Самую крупную группу религиозных
традиций внутри вайшнавизма с оставляет
кришна и
́зм ( Kṛṣṇ aism), основанный на поклонении
Кришне. Ранние свидетельства существования
культа этого божества относятся к V — IV веку до
н. э. К IX в. кришнаизм широко распространился во
всей Южной Индии. К XII в. сформировались
различные трад иции кришнаизма – такие как
Джаганнатха (в Ориссе), Витхоба (в Махараштре),
Шринатхджи (в Раджастхане). Однако наиболее
значимым определился гаудия -вайшнавизм (его
называют также бенгальским вайшнавизмом,
чайтанья -вайшнавизмом) — одна из кришнаитских
тради ций, основоположником которой был
индуистский святой и реформатор Чайтанья
Махапрабху, который почитался как инкарнация
самого Кришны (1486 —1533).
Гаудия -вайшнавизм в целом отличают две
характерные черты. Первая – отчетливый эротизм.
Его философия и мифол огия ориентированы на
основную идею любовных взаимоотношений
Кришны и окружающих его юных пастушек -гопи,
в ряду которых центральное место занимает Радха.
5 Интерес к этим системам имеет достаточно
давнюю историю и не в последнюю очередь
обусловлен стремлением европейцев обрести ранее
недоступные им надежные формы духовного
опыта. К.Г. Юнг в этом отношении особо выделял
йогу. «Помимо притягательности в сего нового и
очарования полупонятного, – писал он в 1936 г., –
есть еще немало причин того, что к йоге стекаются
поклонники. Прежде всего она не только
предлагает долгожданный путь, но также обладает
непревзойденной по глубине философией. Кроме
того, йога содержит в себе возможность получать
контролируемый опыт, а тем самым удовлетворять
страсть ученого к «фактам». Более того,
глубокомысленность йоги, ее почтенный возраст,
широта доктрины и метода, покрывающих все
сферы жизни, – все это обещает неслыханные
возможности, каковые не устают подчеркивать ее
миссионеры» [ 15, с. 227]. Философию тибетского
буддизма открыла европейцам в первой половине
XX в. А. Давид -Неель. Возвратом к языческому
мировидению может характеризоваться духовная
Значимость и трансцендентный характер этой
любви гопи к Кришне подчеркивается тем, что она
противоречи т традиционной индуистской морали:
в любовные отношения с Кришной вступают
замужние женщины [см. 11, с. 23]. При этом и сам
Кришна предстает как живое воплощение
принципа эротизма. Он забавляется в толпе юных
прекрасных жен, принимая ласки каждой из них, а
потом свободно демонстрируя следы этих ласк. В
поэме «Гитаговинда», являющей собой образец
гаудия -вайшнавской литературы, Кришна прямо
назван «превзошедшим тонкости науки
Манасиджи» (jitamanasijatantravicāram II.15).
Манасиджа – одно из имен бога любви Ка мы, и
традиционный комментарий поясняет, что здесь
идет речь именно о чувственной любви [см. Там же,
с. 59] 6.
Вторая черта гаудия -вайшнавизма – особое
балансирование представляемых в нем сюжетов и
образов на грани реальности и символа. С одной
стороны, Кр ишна признается реальной личностью,
что, собственно, и составляет обоснование
напряженно -эмоциональной, любовной
преданности ему ( bhakti ). Эта любовь может быть
высоко духовной, связанной с внутренним
созерцательным постижением природы божества
(нечто подо бное составляет любовь -филия у
Платона), но она проявляется и как ярко
выраженная чувственная привязанность человека к
нему (у Платона такова любовь -мания, или, как ее
определяли древние греки, «безумие от богов»).
Именно любовь последнего рода со всей пол нотой
обозначилась в гаудия -вайшнавизме.
С другой стороны, и сам Кришна, и все
связанные с ним обстоятельства и личности – весь
жизнь Германии 1930 -х гг. : в 1935 г. была
официально учреждена ассоциация «Наследие
предков», целью которой являлось изучение
истории древней духовности германского народа
[4, с. 234]. Еще раньше этот интерес европейцев к
нетрадиционным путям духовного развития
поддерживали такие личности, как Г.И. Гурджиев с
его проповедью суфийской мудрости, Е.П.
Блаватская, ставшая основоположницей теософии. 6 Важно отметить, однако, что к этой концепции
эротизма не все направления гаудия -вайшнавизма
относятся одинаково. Так , для МОСКа (англ .
International Society for Krishna Consciousness —
ISKCON, рус . Международное Общество Сознания
Кришны - МОСК) характерен уход от обсуждения
этой темы, установленный еще основателем этого
направления Свами Прабхупадой. В то же время
другие направления кришнаизма – такие как
Гаудия -Матха или Шри Чайтанья Сарасват Матха –
наоборот, уделяют теме эроса и собственно
интимных игр Кришны и Радхи большое внимание
и свободно обсуждают ее.

38 American Scientific Journal № ( 33 ) / 20 20
кришнаитский миф – допускают символическое
понимание. При этом подобная символика может
иметь разные уровни толкования. Так, по мнению
ряда исследователей, отношение Радхи к Кришне
символизирует стремление души к слиянию с
высшим божественным началом (символами
человеческой души в отдельных ее аспектах
выступают и другие пастушки -гопи), Вриндаван –
это область сознания в человечес кой психике [см.
Тапм же, с. 54 со ссылкой на: 16, pp. 264 -265].
Правомерность подобной интерпретации
образов и сюжетов кришнаитского мифа
подтверждается давней и надежной традицией
символической многоплановости не только в
традиции бхакти, которой принад лежит гаудия -
вайшнавизм, но и в более древних системах
индуизма. Так, осмысление высшего
просветленного состояния на основе сравнения с
чувственным, эротическим удовольствиям
предлагает уже ведийский канон. Например,
Брихадараньяка упанишада дает такое сра внение,
останавливаясь в полушаге от создания яркой
метафоры, переходящей в символ: «Как [муж] в
объятиях любимой жены не сознает ничего ни вне,
ни внутри, так и этот пуруша в объятиях
познающего Атмана не сознает ничего ни вне, ни
внутри» (гл. 4, IV.3.21) [3, с. 121].
И уже полностью сформировавшиеся
символы, опирающиеся на эротическую
предметную сферу, представляют высокие
сакральные идеи, объясняющие устройство мира.
Таковы, например, женские гениталии и лоно,
символизирующие алтарь, а давильный камень
символически представляет phallos . Ср.: Он
протянул от себя этот выступающий вперед
давильный камень. Им он оплодотворил ее (гл. 6,
VI. 2) [Там же, с. 150].
Все это ставит вопрос о символах,
представляющих эротические идеи в кришнаизме и
в гаудия -вайшнавиз ме в целом. Прояснение этого
вопроса, с одной стороны, позволит «мягко»
преодолеть запрет на обращение к этой теме,
действующий в МОСКе, а с другой – будет
способствовать расширению идейного поля гаудия -
вайшнавизма. В целом же рассмотрение
эротической симв олики в кришнаизме позволит
более глубоко понять содержательное своеобразие
этой религии и продвинуться далее от
кришнаитского мифа уже к философии Кришны.
Материал для исследования обеспечили два
фундаментальных текста кришнаизма – «Шримад
Бхагаватам», с оставляющий своеобразную Библию
Кришнаизма, и «Гитаговинда» - поэма Джаядевы,
написанная им во второй половине XII в.
2. Эротическая символика шмеля в
«Шримад Бхагаватам»
2.1. Шмель -насекомое . Один из наиболее
интригующих в плане эротических символов,
пре дставленных в основной священной книге
гаудия -вайшнавизма «Шримад Бхагаватам», –
сюжетный фрагмент о шмеле. Он описан в песне
десятой, главе сорок седьмой, которая так и
называется – «Песнь Шмелю». Общий контекст, в
рамках которого этот сюжетный фрагмент
фигурирует, таков.
Юные прекрасные пастушки -гопи города
Враджа тоскуют по горячо любимому им Кришне,
который в это время находится вместе со своими
родителями в Матхуре. Но тут во Врадж приезжает
друг Кришны Уддхава, которого он послал с
наказом утешить го пи и объяснить им суть разлуки
с ним. Выполняя этот наказ, Уддхава передал
пастушкам откровение Кришны. «Я Высшая Душа
и прибежище всех живых существ. Посредством
Своих энергии Я творю, поддерживаю и
уничтожаю мироздание. Воистину, для вас, гопи,
нет никог о дороже Меня, однако Я покинул вас
лишь для того, чтобы усилить вашу привязанность
ко Мне и сделать ваше памятование обо Мне еще
глубже. Ведь если возлюбленный женщины далеко
от нее, она постоянно думает о нем. Непрерывно
думая обо Мне, вы обязательно сно ва окажетесь в
Моем обществе».
Одна гопи, глубоко погруженная в мысли о
Кришне, - это была Шримати Радхарани, особенно
тесно связанная с Кришной любовными
отношениями, - заметила, что вокруг нее вьется
шмель. Решив, что это посланник Кришны,
Радхарани стал а разговаривать с ним, высказывая
свои претензии к Кришне по поводу того, что он
оставил ее и всех других гопи. И в этих претензиях
принято видеть дополнительное проявление любви
Радхи и гопи к Кришне.
С точки зрения непосредственных
контекстных условий ш мель – это насекомое,
которое Радхарани воспринимает как посланника
Кришны. Когда он улетел, Радхарани испугалась,
думая, что он опять направился к Кришне, чтобы
передать ему все претензии, высказанные ею вслух.
Шрила Прабхупада комментировал этот стих
сле дующим образом: «Как только шмель исчез,
Радхарани почти обезумела от страха, что вестник -
шмель вернется к Кришне и расскажет Ему о том,
как Она укоряла Его. «Кришна очень огорчится,
когда услышит об этом», — подумала Она. Ее снова
охватил экстаз, но уже д ругого рода».
Но шмель вновь вернулся, и Радхарани стала
говорить с ним совсем по -другому, почтительно и
ласково. «О друг моего любимого, неужели Он
вновь прислал тебя? Мне следует оказать тебе
почтение, друг мой, а потому можешь выбирать
себе любую наград у, какую пожелаешь. Но зачем
же ты вернулся – неужели, чтобы забрать нас к
Нему, от любви к которому так трудно отказаться?
Посуди сам, о благородный шмель: Его супруга –
сама богиня Шри, и она всегда находится рядом с
Ним, пребывая на Его груди».
У шмеля как реального насекомого в этих
обстоятельствах определяются и некоторые
внешние атрибуты – его усики, которыми он
прикасается к стопам Радхарани; он кружится
вокруг нее то отдаляясь, то возвращаясь вновь, как
это делают реальные насекомые.
Итак, в десято й песни «Шримад Бгагаватам»
дается описание реального шмеля, который как
будто бы является посланцем Кришны и который

American Scientific Journal № ( 33) / 20 20 39

составляет условный повод для развертывания
общего сюжета всей данной главы «Шримад
Бхагаватам».
2.2. Символические черты шмеля . При всем
этом в контексте данной песни шмель
обнаруживает и достаточно очевидные признаки
символа, который знаменует самого Кришну.
Догадки такого рода комментаторы «Шримад
Бхагаватам» уже высказывали ранее. Так, в
объяснении текста 21 об этом говорится: «Стоит
отметить, что некоторые комментаторы
утверждают, будто Сам Шри Кришна принял облик
вестника -шмеля, чтобы насладиться нектаром речи
Своей возлюбленной». Это означает, что шмель,
при всей его реалистичности, одновременно
символизирует собой Кришну, является ег о
вторичной образной репрезентацией.
Но почему именно шмель? Существуют ли
какие -либо признаки, объясняющие апелляцию к
его образу при репрезентации Кришны? Если да, то
эти признаки имеют общезначимый характер или
представлены в контексте главы?
И первое, на что здесь следует обратить
внимание, - практически полная обусловленность
символического содержания образа шмеля
культурными коннотациями, присущими
кришнаитскому и в целом вайшнавскому
мировидению. Иными словами, шмель в этих
условиях типологически со ставляет символ,
сложившийся на основе культурных ассоциаций
[см. 1, с. 223 -226].
К числу культурно -ассоциативных признаков,
связывающих шмеля и Кришну и представленных
в символическом образе шмеля, относятся, в
частности, следующие.
А) Непостоянство в л юбви . Шмель
непостоянен в своих связях с цветами, когда
перелетает с цветка на цветок. Точно так же
Кришна непостоянен в своих связях с гопи –
устанавливает любовные связи то с одной, то с
другой. Радхарани говорит об этом шмелю так,
прямо сравнивая его с Кришной: Лишь однажды
напоив нектаром Своих губ, Кришна внезапно
покинул нас, подобно тому как ты перелетаешь с
цветка на цветок (Текст 13). В «Гитаговинде» этой
теме посвящены III -IV главы, где об этом
непостоянстве Кришны говорится прямо, – ср.: Он
обним ает одну, целует еще одну, еще одну,
чарующую чарует; глядит с улыбкой на другую,
что еще восхитительней; следует за
7 Показательно, что метафора сладости со
значением «эротически приятного чувства»
активно функционирует в современном русском
языке (по происхождению они являются
старославянскими) – ср.: рус. сладкий поцелуй ,
сладкая моя (так говорит мужчина о любимой
женщине), сладостный ‘доставляющий
уклоняющейся. — Хари развлекается здесь в
игривой, веселящейся толпе юных, прелестных жен
(Часть 1, IV , 45) [6, с. 72].
Б) Идея сладости . Шмеля и Кришну связывает
тема «меда, испиваемого цветочного нектара». При
этом в одном случае речь идет о реальном меде –
Радхарани обращается к шмелю, называя его मध
ु प
мадхупа «тот, кто пьет мед (нектар цветов)».
Кришну же она называет मध
ु पति мадху -пати ,
«повелитель династии Мадху», где наблюдается
игра слов: имя собственное Мадху восходит к
апеллятиву मध
ु «пчелиный мед». Вместе с тем
нектар в этом контексте – метафора эротического
наслаждения, которое гопи получают от поцелуев
Кришны. Используя эту метафо ру, Радхарани
высказывает Кришне претензии, вновь сравнивая
его со шмелем, – ср.: Лишь однажды напоив
нектаром Своих губ, Кришна внезапно покинул нас,
подобно тому как ты перелетаешь с цветка на
цветок (Текст 13) 7. Говоря более определенно,
метафорой эроти чески приятного поцелуя
выступает здесь все выражение Напоить нектаром
(स
ु धा sudh ā) губ .
В) Поведение . Шмель ведет себя точно так же,
как Кришна. Кружа возле Радхарани, он сел ей на
ноги, но что она отреагировала репликой: Убери
свою голову от Моих стоп! Я знаю, чего ты
добиваешься. Мукунда обучил тебя искусству
дипломатии, и теперь ты прилетел ко Мне, чт обы
передать Его льстивые слова (Текст 16).
Объяснение глубинного смысла этого эпизода дает
этикетная сфера гаудия -вайшнавизма. В ней
принятие мужчиной ног женщины на голову
является знаком вины по отношению к ней и
просьбы о прощении. Так Кришна обращаетс я к
Рани с просьбой о прощении за измены – ср.:
Возложи на мою голову украшение — превосходный
бутон ног, исцеляющих от яда любви; жестокое
разрушительное пламя страсти горит во мне —
пусть они унесут этот постигший меня недуг.
Любимая, нежная нравом, оста вь беспричинный
гнев на меня — огонь желания сжигает ныне мой
рассудок. Дай [отведать] сладостного питья с
твоих лотосных уст! (часть 10, XIX , 8) [6, с. 94].
Г) Поиск эроса . В глазах Радхарани и
соответственно в «Шримад Бхагаватам» в целом
шмель составляе т прямое подобие Кришны в
поиске эротической любви. Так, Радхарани говорит
удовольствие, наслаждение’; с юда же наслаждение
‘высшая степень удовольствия’, сладострастие
‘повышенное стремление к удовлетворению
полового чувства, чувственным наслаждениям’ и
родственные ему сладострастный ,
сладострастие .

40 American Scientific Journal № ( 33 ) / 20 20
ему следующее: О шмель, зачем ты без устали
поёшь о повелителе рода Яду перед нами,
бездомными? Всё это мы уже слышали не раз.
Лучше пой о друге Арджуны для Его новых
подружек, ведь Он унял огонь желаний, пылавший
в их груди. Эти женщины обязательно дадут тебе
то, что ты просишь (Текст 14). В приведенной
реплике «повелитель рода Яду» и «друг Арджуны»
– это о Кришне. Гудение шмеля метафорически
представляется как песня, и в этой песне Радхарани
видит просьбу шмеля об эротической любви,
мастером которой является Кришна (ср.: Эти
женщины обязательно дадут тебе то, что ты
просишь ).
Д) Цвет . Наиболее яркую внешнюю
особенность Кришны составляет темный цвет его
кожи. В связи с этим в вайшна вской поэзии его
уподобляют «грозовой туче» или сапфиру. В
буквальном переводе с санскрита слово кришна
(санскр. क
ृष्ण , kṛṣṇ a) означает «чёрный», «тёмный»
или «тёмно -синий» (вместе с тем существуют и
другие толкования его имени, например,
«всепривлекающий» , данное Свами Прабхупадой).
Скульптурные изображения Кришны чаще всего
имеют чёрный цвет (редко — белый или синий), а в
живописи он преимущественно изображается с
кожей голубого или тёмно -синего цвета.
Шмель, который прилетел к Радхарани, также
имеет чер ный цвет. Радхарани обратилась к нему со
следующими словами: «О черный шмель Кришны,
опьяненный благоуханием Моего лотосного лица,
почему ты препятствуешь Мне, когда Я пытаюсь
служить Моему мужу? О нежно жужжащий шмель,
если ты такой жадный до меда, то лет и в другую
рощу, где много сияющих белых цветов на
деревьях пуннага» [12, с. 47].
Все это позволяет заключить, что шмель в
«Шримад Бхагаватам» является символом
Кришны, а таким образом и его особой ипостасью.
Основу символического содержания его образа
сос тавляет стремление к эротической любви. Это
же содержательное начало, определяемое как
царящий в Мироздании принцип, воплощает собой
и Кришна. Некоторые исследовали определяют в
этой связи «Кришну как божественный разум,
принявший человеческое обличье (men s dïvina in
homine manifestata... deus, humana specie indutus) и
погруженный в созерцание собственной красоты»
[см. 11, с. 54].
3. Дополнительное символическое поле
эроса в кришнаизме
Однако этим эротическая символика образа
шмеля в кришнаитской и в целом вайшнавской
традиции не исчерпывается. Отдельные элементы в
связанных с ним контекстах обнаруживают
собственные эротические коннотации – порой
весьма отдаленные, – тем самым формируя
дополнительные содержательные комплексы,
8 На самом деле эта мантра наделяется множеством
значений. Но все они обычно связываются с
сакральным смыслом составляющих её слогов.
которые, тем не менее, встраива ются в выявленную
картину, дополняя ее.
В этой связи необходимо еще раз обратиться к
образу шмеля . Вне кришнаитской традиции его
эротическая символика в индийской культуре не
просматривается. Однако выход за рамки
непосредственной функциональности данного
символа существенно меняет эту картину. С одной
стороны, возможно расширение сферы его
образной репрезентации и рассмотрение наряду с
ним также образа пчелы . Можно принять условно,
что пчела составляет «уменьшенный вариант»
шмеля . Этот шаг находит обоснов ание в том, что
все прочие характеристики шмеля и пчелы
сходятся.
С другой стороны, расширение области
символической функциональности « шмеля -пчелы »
осуществляется за счет выхода в иную,
географически близкую индуизму культурную
среду. Таковой является кит айская даосская
сексуальная традиция, для которой тема эроса
настолько же актуальна, насколько она актуальна
для тантрических эротических культов в Индии
[см. 10].
В этих условиях актуальным оказывается уже
символ пчелы, с которой связывается мужское
сексу альное начало – в Китае она рассматривалась
как образ «молодого возлюбленного, лакомящегося
девичьим цветом» [2, с. 217]. Основанием для
такого видения пчелы составляет ее морфология и
осуществляемое действие: своим хоботком она
забирается в самую сердцеви ну цветка и забирает
оттуда нектар – аналогичным образом мужчина
осуществляет сексуальный акт с женщиной. В
целом в китайской традиции рисунки бабочки и
пчелы, берущих нектар из цветка, символизируют
соитие, которое описывается как “любовное
безумие бабочк и и дикой пчелы” [8, с. 56].
С этих позиций определяется еще один
важный эротический символ – цветок. В китайской
живописи цветы рассматриваются как женские
эротические символы. Так, азалия – это
воплощение женской соблазнительности, ее
называют «цветок к укушки», что наводит на мысль
о непостоянных связях; нарцисс и орхидея
обозначают супружеские отношения; лотос и пион
(особенно красный) – это женские гениталии,
выражение Цветы сливы цветут во второй раз
имеет эротический смысл «второе соитие в одну и
ту же ночь» [Там же, с. 55 -56].
Аналогичным образом лотос в индийской
культурной традиции демонстрирует подобные
символические смыслы. Так, тибетская мантра Ом
мани падме хум (санскр. ॐ मणण पद्मे ह
ूँ)
переводится формально как «Ом – драгоценный
камень в цвет ке лотоса – хум». Однако в своем
буквальном значении эта мантра интерпретируется
редко 8. Тем не менее и такая интерпретация не

American Scientific Journal № ( 33) / 20 20 41

лишена определенных оснований – особенно в
контексте эроса. Так, Ом (ॐ) – в индуистской и
ведийской традиции сакральный звук, изначальная
мантра, символизирующая собой божественную
триаду Брахму, Вишну и Шиву. В Мандукья -
упанишаде говорится, что звук Ом является
Атманом, Абсолютным Духом. Помимо этого он
символизирует собой Брахман (высшую
реальность) и Вселенную как таковую. Таким
образом, в мантре Ом мани падме хум звук Ом
исходно обращает к мысли об Абсолюте, высшей
реальности, с которой связывается лотос,
содержащий в себе некую драгоценность.
Что касается буквы Хум (ह
ूँ), завершающую
исходную мантру, то она представляет более
конкретное содержание. Б.Д. Дандарон отметил,
что в буддизме она «создаёт тело будды
Амогхасиддхи зелёного цвета, полностью
уничтожающего ошибки и грехи, проникающие
через знания, и вообще все карми ческие грехи, и
йогин обретает право ликвидировать все застенки
18 -ти адов. Он становится праведником среди
родственников и друзей» [7]. Центральная мысль в
этом сложном содержательном построении –
уничтожение всех грехов, кармическая чистота.
Исходя из эт ого, завершающий идейный посыл
мантры Ом м а
́ни п а
́дме хум понимается как
безгрешность, абсолютная кармическая чистота,
задающая высшее состояние святости.
С отмеченных позиций проясняется
тантрическое толкование этой мантры:
ориентированное на эротическую сферу, оно
«намекает на духовно созерцаемое сексуальное
слияние женского цветка с мужской энергией» [см.
2, с. 152]. И это слияние обеспечивает единение с
Атманом и полное кармическое очищение. Говоря
же более конкретно, лотос и вообще цветы в
некоторых ко нтекстных условиях кришнаитского
мифа символически мыслятся как женские
гениталии, в которые Кришна -шмель проникает
своим хоботком.
Исходя из этого откровенный эротический
смысл обретает, например, следующий отчетливо
символический фрагмент из Гитаговинды , где
страсть Радхарани показывается рождающейся в ее
лоне, а образ роя пчел символизирует ожидание
множественных интимных ласк Кришны. Ср.:
Исполненная страсти от цветочных стрел,
развлекайся под жужжанье роя пчел, опьяненных
медом! Входи сюда к Мадхаве, Радха! (Часть 11,
XXI , 19) [6, с. 97] 9.
9 Символ пчелы может выражать в вайшнавской
традиции еще менее очевидные эротические
смыслы, предполагающие специальные процедуры
по их выведению на уровень философского
осмысления . Так, Дж. Купер отметил, что ««У
Наконец, дополнительной символической
интерпретации может быть подвергнут и образ
цветочного нектара . Выше было показано, что
обычным для кришнаитского мифа является
понимание его как метафоры эротического
наслажден ия, которое гопи получают от поцелуев
Кришны. На уровне же осмысления в рамках
основной духовной практики это наслаждение
мыслится как переживание от постижения
божества, связанное с любовным отношением к
нему ( bhakti ).
Однако этот нектар, содержащийся в цветах,
допускает и еще более глубокое символическое
толкование, которое связано с сакрализацией секса
в закрытых доктринальных системах тантрической
направленности. Речь в них идет о том, что в
освобождающих сексуальных практиках мужчины
и женщины важную роль играют тонкие энергии
самой женщины, «сжигающее пламя»,
содержащееся в ее гениталиях. Как указывается,
эффективность этих практик в значительной мере
зависит от процесса поглощения мужчиной этого
«женского семени», которое называется rajas [см.
Эвола, 1996, с. 351].
Показательным можно считать то, что близкие
этим концепции обмена неким символическим
«нектаром» в акте сексуального соединения
мужчины и женщины отмечен еще в
Брихадараньяке упанишаде. В ней дается такое
откровение: Ее лоно – жертвенный а лтарь.
Волоски – трава для жертвоприношения. Кожа –
давила [сомы]. Labia pudenda – огонь в середине.
Поистине, сколь велик мир того, кто совершает
жетвоприношение ваджапея, столь велик мир
того, кто производит совокупление, зная это. Он
приобретает добрые дела женщин. Но у того, кто
производит совокупление, не зная этого, женщины
приобретают его добрые дела (гл. 6, VI , 3) [3, с.
150].
4. Заключение. Дорога к Храму
В 1926 г., когда культурный «закат Европы»
был уже более чем заметен всем, Рене Генон
написал такие слова: «Современная цивилизация
предстает настоящей аномалией в истории:
единственная среди всех нам известных, она
избрала сугубо материальный вектор развития, она
единственная, которая не опирается ни на какой
принцип высшего порядка. Это материал ьное
развитие, со все большим ускорением идущее на
протяжении вот уже нескольких веков,
сопровождалось интеллектуальным упадком,
который оно совершенно неспособно
индусов пчела на лотосе – символ Вишну; синие
пчелы на лбу – признак Кришны. <…> Из пчел,
олицетворяющих “сладкое мучение”, состоит
тетива бога любви Камы» [ 9, с. 265].

42 American Scientific Journal № ( 33 ) / 20 20
компенсировать. Речь идет, разумеется, об
истинной и чистой интеллектуальности, о том, что
мо жно было бы назвать также и духовностью…» [5,
с. 29]. В наше время ситуация начинает
выправляться. Сакральные ценности, казалось бы,
теряемые европейским сознанием, вновь
возвращаются в виде экзотических философских
систем, дающих человеку столь нужные ему
духовные ориентиры. В ряду таких систем стоит и
кришнаизм.
Едва ли не самый главный принцип
кришнаитского мифа – наличие в нем имплицитно
выражаемых смыслов. Механизмы этой
имплицитности составляют особый вопрос, но
очевидно, что один из них – апелляция к символу.
Так или иначе, лежащие по ту сторону
непосредственно выражаемых дискурсивных
смыслов и подчиняющиеся законам когнитивной
выводимости, оказываются более масштабными по
сравнению с непосредственно данными, имеют
фундаментальный характер и принадле жат уже
сфере кришнаитской философии, раскрывают ее.
Именно символизм кришнаитского мифа в
особой мере определяет его содержательную
многоплановость. На это обращают внимание
практически все исследователи. Так, считается, что
Кришна – это божественный раз ум, принявший
человеческое обличье; пастушки гопи
символизируют собой мирские привязанности,
Радха – олицетворение высшего начала, ведущего
к освобождению от мирских привязанностей;
отношение Радхи к Кришне символически
представляет стремление души к слиян ию с
высшим божественным началом [см. 11, с. 54].
Однако эта многоплановость символа играет в
кришнаизме более важную роль, нежели это
кажется на первый взгляд. Именно символическая
образность, рассматриваемая в системе,
репрезентирует сокровенные, сакрал ьные смыслы
философии Кришны, открывающиеся только на
самых высоких уровнях духовного посвящения. И
здесь принципиальную значимость обретает
принцип: «Имеющий уши да слышит».
Кришнаитский миф действительно включает в
себя важную философскую составляющую, но ее
постижение связано с осведомленностью адепта в
глубинных символических смыслах образов,
которые вне этой осведомленности понимаются
буквально
Наряду с образами Кришны и Радхи , шмель
относится в гаудия -вайшнавизме к числу наиболее
значимых символов. С ложный символический
комплекс «шмель, берущий нектар у цветов»
представляет глубочайшие философские идеи
относительно эротических взаимоотношений
между мужчиной и женщиной, выходящие уже за
рамки собственно данной традиции и
принадлежащие особой философии эроса. И эта
философия составляет еще одну, необычную, не
всем открытую дорогу к высшему знанию – дорогу
к Храму.

Литература
1. Берестнев Г.И. Слово, язык и за их
пределами. – Калининград: Издательство РГУ им.
И. Канта, 2007. – ХХХ, 358 с.
2. Бидерманн Г. Энциклопедия символов. –
М.: Республика, 1996. – 335 с.
3. Брихадараньяка упанишада. – М.: Наука,
1992. – 239 с.
4. Васильченко А. Мис тика СС. – М.: Яуза,
2005. – 448 с.
5. Генон Р. Символы священной науки. – М.:
Беловодье, 1997. – 496 с.
6. Гитаговинда. – М.: Издательская фирма
«Восточная литература РАН», 1995. – 191 с.
(Памятники письменности Востока CXII).
7. Дандарон Б.Д. Содержание извест ной
мантры Ом Мани Падме Хум. // Труды по
востоковедению. Т. 1. Вып. 2. - Тарту, 1973. – С.
463 -477. – URL
http://abhidharma.ru/A/Guru%20Mahasiddhi/Content/
Dan daron/Coderjanie%20mantr.htm (дата обращения
30.10.2019)
8. Завадская -Байчжи Е.В. Сексуальность как
особый колорит китайской традиционной
живописи. // Китайский эрос. - М.: СП «Квадрат»,
1993. С. 52 -61.
9. Купер Дж. Энциклопедия символов. – М.:
Академия Духовног о Единения «Золотов Век»,
1995. – 401 с.
10. Скиппер К. Заметки о даосизме и
сексуальности // Китайский эрос. - М.: СП
«Квадрат», 1993. С. 102 -123.
11. Сыркин А.Я. «Гитаговинда» Джаядевы //
Гитаговинда. – М.: Издательская фирма
«Восточная литература РАН», 1995. – 191 с.
(Памятники письменности Востока CXII). – С. 9 -65.
12. Шрила Рупа Госвами. Урвала -ниламани.
Лучезарный сапфир. – URL
https://docplayer.ru/56581898 -Urvala -nilamani -shrila -
rupa -gosvami.html (доступ 30.10.2019)
13. Шримад Бхагаватам. Песнь 10. Глава 47.
(Песнь Шмелю) – URL :
https://www.ahakimov.ru/vedic/415.html (дата
доступа 25.10.2019)
14. Эвола Ю. Метафизика пола. – М.:
Беловодье, 1996. – 448 с.
15. Юнг К.Г. Архетип и символ. – М.:
Renaissance , 1991. – 304 с.
16. Gulick, S.L. The East and the West. A study
of psychic and cultural characteristics. – Tokyo, 1963.